Среди произведений Елены Соколовской определённое место занимают сочинения для солирующих инструментов. Так, в 2022 году была создана сюита для альта-соло. Это сочинение представляет собой широко распространённый, известный многим композиторам жанр программной сюиты, состоящий из отдельных пьес.
Однако в этой альтовой сюите, несмотря на самостоятельность пьес, присутствует некий смысловой стержень, объединяющий всё сочинение. Его можно представить в виде двух образных сфер, противостоящих друг другу и одновременно дополняющих друг друга. С одной стороны, это изображение небольших, но многоликих сценок, где люди заняты разнообразной активной деятельностью. С другой – картины, отражающие уход от забот этого суетного мира, вплоть до образа полного безмолвия знойной пустыни.
Обе сферы составляют цикл из семи пьес, основанный на смене темпов. Интонационно, фактурно, ритмически они совершенно различны, хотя в последней из них, по замыслу автора, проскальзывают некоторые мотивы из предыдущих пьес.
Большой интерес представляет собой жанровая особенность сюиты в целом, отраженная в её названии: «Краткие журналистские эссе об Израиле». Называя миниатюрные пьесы «эссе», автор как бы подчёркивает в названии не только их небольшие масштабы, но и запоминающуюся яркость тех событий, которые привлекли внимание «журналиста» (поскольку это сам композитор).
При этом автор отбирает не те хорошо известные и многократно описанные сюжеты – древний Иерусалим, красота Средиземного моря, экзотика Мёртвого моря, богато цветущие парки городов Израиля или портреты выдающихся персон страны. В центре внимания автора находится главная черта, присущая Израилю – колоссальные контрасты во всех сторонах жизни.
Исполнение этой сюиты предполагает участие чтеца – это сам альтист. Текст, который произносит чтец: «Тель-Авив. Утро. Люди спешат на работу в офисы, банки, магазины, автомобили, автобусы, светофоры… Утренние дела в городе». В динамической сценке пьесы №1 «Деловое утро в Тель-Авиве» – изображены суета, гомон, городской гул, шум транспорта – мы словно видим людей, спешащих в офисы, банки, магазины. Быстрая смена фигур музыкального фона, интервалики, стремительных пассажей очень рельефно воплощает атмосферу и энергетику большого делового города.
И сразу контраст: в пьесе №2 «Старый еврей из Иерусалима» обрисован очень старый человек, который сидит на тротуаре древнего города и тихо молится. Такая картина характерна для городов восточного Средиземноморья, она неоднократно описана в литературе. Авторская ремарка: «Старый, очень старый человек. Он сидит на тротуаре и молится. Он молится за всех людей и за себя».
Медленный темп, специфическая мелодия со множеством мелизмов, своеобразная ритмика с регистровыми перебросами звуков альта прекрасно дополняются особым эффектом: инструменталист должен очень тихо, без слов, подпевать мелодии альта, вернее, протягивать голосом отдельные долгие звуки, как бы создающие органный пункт. Образ углублённого в себя, одинокого дряхлого старика выпукло выступает на фоне красочной динамической картины, изображенной в первой пьесе.
Между тем, как изменяется настроение в пьесе №3 под названием «Перед закрытием рынка»! Это ситуация – момент весьма ответственный и важный и для покупателей, снующих туда-сюда, и для продавцов. Ведь надо успеть продать оставшиеся товары, а также нельзя упустить и суметь купить по дешевке даже то, что совсем и не нужно! Призывы продавцов, возгласы покупателей, которые голосом изображает инструменталист, топот стремительно бегущих к очередной распродаже людей, общий шум, гомон, гвалт – но всё быстро прекращается. Как жаль, что рынок закрывается! Авторская ремарка: «Рынок перед закрытием. Суета, крики… Продавцы спешат все продать, а покупатели все скупают. Даже то, что не нужно…».
Такие массовые сценки хорошо известны по литературным описаниям, по музыке многих опер, но Елены Соколовская создаёт свой вариант – восточный базар с его специфическим характером и суетливо-напористой энергетикой. По окончании этой пьесы альтист говорит: «Рынок закрылся…».
И вновь контраст – знаменитый монастырь Латрун. Звучат медленные удары колокола – они разносятся по всей округе, а из храма, окруженного цветущими деревьями, раздаётся тихое пение монахов: они поют григорианские хоралы. Это впечатление удалённости от всего мира, уединённости и глубокого спокойствия прекрасно создано автором в пьесе №4 «Католический монастырь Латрун».
Композитор достигает изображения колокольного звона так. Альтист берёт звук до диез малой октавы приёмом pizzicato и при этом подпевает голосом тот же звук малой октавы со словом «Боммм… боммм… боммм…». Этот приём создаёт ощущение огромного пространства, которое прорезают удары колокола. Авторская ремарка: «Католический монастырь Латрун… Медленные звоны колокола… Из собора доносятся григорианские песнопения».
Ещё большее впечатление производит «хоровое пение» григорианских песнопений, доносящихся из храма. Мелодия, исполняемая приёмом arco, звучит как бы в «мужском хоре» сначала одноголосно, затем двухголосно. Эта мелодия сочинена автором в стиле средневековой музыки, и её интонационный строй очень близок к оригинальным хоралам тех времён.
Медленный темп, поступенное движение звуков, ровный ритм с остановками в конце каждой строфы, присущие хоралам, перемежаются с колокольным звоном, который в середине пьесы немного усиливается, а в конце постепенно затихает – служба в храме закончена.
Пьеса №5 называется «Ситуации на автомобильном шоссе». Здесь автор отражает сценки того, чему неоднократно сам бывал свидетелем. Итак, суббота, выходной день в Израиле, июльская жара +35 градусов по Цельсию в тени. Время от времени по шоссе на запредельной скорости проносятся машины или мотоциклы. Полицейские на своих автомобилях бросаются вдогонку за правонарушителями. Авторская ремарка: «Суббота. Июль. +35 С в тени… Иногда по дороге на максимальной скорости проезжают машины или мотоциклы. Таких водителей преследует полиция. Но не у всех есть новые машины. Бывает, что в такую жару двигатель старой машины просто не работает…» (Эта часть сюиты предполагает при исполнении не совсем абсолютную интонацию. Это подразумевает усиление композиционного эффекта).
Какими средствами автор добивается этих сценок? Здесь используются различные музыкально-технические приёмы: например, звуки приближающейся и удаляющейся машины изображены нарастающим тремоло альта и стремительно взлетающим глиссандо на очень высокую ноту fff, а далее – нисходящим глиссандо. И вслед за этим – сигналы полицейской машины. Догонят или нет?
А вот ещё одна сценка. Ведь далеко не у всех автолюбителей есть новые машины или мощные мотоциклы. Вон там, на обочине стоит растерянный водитель: у его старой машины от жары заглох мотор, и человек тщетно старается завести его. Но все эти попытки не увенчиваются успехом. Как это изображено? Альтист издаёт на инструменте скрежещущие и хрипловатые звуки, играя смычком за подставкой, и использует некоторые специфические эффекты для достижения «реальной» сценки.
И опять на громадной скорости мимо проносится машина, и полицейский наряд вновь идёт на перехват. Эта пьеса написана автором с таким юмором и изобретательностью, что не может не вызывать весёлый смех!
И вновь перед нами возникает совсем иная картина. В центре Израиля находится удивительное, безлюдное место. Вокруг видны огромные слои земли, поднятые чудовищными силами и стоящие практически вертикально, бездонные пропасти между отвесными скалами, кратеры от упавших когда-то метеоритов… Это место называется пустыней Негев. Человек, побывавший в этих местах, не может даже допустить мысли о том, чтобы жить здесь – настолько пейзажи пустыни чужды миру людей. Глубочайшая древность пустыни, не меняющейся многие миллионы лет, порождает мысли о вечности и бесконечности. Такая картина получила очень интересное воплощение в пьесе №6 – «Пустыня Негев». Авторская ремарка: «Эта пустыня не менялась миллионы лет…
Есть в ней что-то очень далекое от человеческого… Но она по-своему прекрасна!»
Медленная мелодия альта построена на таких интонациях, которые очень характерны для песен древнего народа, испокон веков живущего рядом с пустыней. Особенно глубокое впечатление оставляет органный пункт в нижнем регистре инструмента – он бесконечно тянется через всю пьесу. И действительно, этот неизменный звук «до» на нижней струне альта как бы концентрирует в себе застывшей неизменяемости, величие и безмолвие пустыни, её вневременную природу… Эта природа так бесконечно далека от мира людей, от динамичной и разнообразной человеческой деятельности.
И снова контрасты – мы возвращаемся в земную жизнь с её энергетикой и пестротой. Пьеса №7 «Вечер в Тель-Авиве» предлагает нам услышать и «увидеть» целый ряд кратких сценок, сменяющих и перебивающих друг друга. Это свободный вечер после трудового дня. Авторская ремарка: «И вот снова возвращается земная жизнь, и она живая, эта жизнь, и этот вечер, вечер в Тель-Авиве, и ты слышишь рок-н-ролл, и ты слышишь романтическую музыку, и молитву, и какую-то мелодию из какой-то оперетки. Одним словом, обычная человеческая жизнь!».
Гул большого города проникает повсюду, но на этом фоне вдруг слышны отзвуки весёлого рок-н-ролла, а вот кто-то увлечён романтической арией. Сквозь танцевальные ритмы на секунду слышится пение молитв и тут же их перебивают мотивы из какой-то оперетки. Тут и там, здесь, вблизи и вдали не умолкают звуки автомобильных клаксонов и шум всех видов городского транспорта. Каждый в эти часы отдыха торопится взять от жизни всё, что возможно. Одним словом, обычная человеческая жизнь!
Композитору отлично удалась эта массовая сцена – ведь всё множество разных красочных событий и ситуаций, возникающих в ней, создаётся не мощным коллективом симфонического оркестра или многоголосного фортепиано, а только лишь солирующим альтом!
И здесь, в седьмой пьесе, и во всей сюите для альта проявилась богатая фантазия и настоящее мастерство композитора Елены Соколовской, сумевшей охватить в своём произведении наиболее яркие и характерные стороны израильской жизни. От солиста-альтиста потребуется не только виртуозное владение инструментом, но и определённое актёрское умение для достижения дополнительных эффектов, чтобы представить слушателям все сцены и картины в современном талантливом и самобытном сочинении.